Том 18. Гимназическое. Стихотворения. Коллективное - Страница 83

11) Уколов С. Я. (1864–1897). Был главным образом сотрудником «Петербургского листка». Более всего был известен как драматург-либреттист. Его оперетты-фарсы, драматические обозрения, шутки выходили многократно отдельными изданиями. Писал фельетоны, разного рода юмористические мелочи (юмористическое гражданское право, юмористические словари и т. д.), анекдоты. Его сценки представляют собой обычно уже не прозаические, а драматические произведения: авторская речь в них отсутствует. Четыре прозаических рассказа-сценки с автором-повествователем, которые удалось найти, не обнаруживают никаких параллелей с атрибутируемыми рассказами.

Итак, среди сотрудников журналов «Свет и тени» и «Мирской толк», кроме Чехова, нельзя назвать автора, который бы мог написать рассказы «Ревнивый муж и храбрый любовник» и «Мачеха».

Теоретически существует возможность, что рассказ написал какой-то автор, выступивший только единожды и не сотрудничавший ни до ни после у Пушкарева и потому не подвергавшийся рассмотрению. Поэтому, кроме сплошного анализа продукции участников «Мирского толка» и «Света и теней», была проведена контрольная проверка произведений некоторых наиболее известных авторов сценок, активно работавших в начале 1880-х гг. В контрольный список вошло 16 авторов: В. Н. Акинфиев, В. Н. Андреев-Бурлак, В. В. Билибин (И. Грэк), М. Н. Былов, И. А. Вашков, А. М. Герсон, Ф. В. Кугушев, Н. А. Лейкин, В. О. Михневич, А. Морозов, А. Я. Немеровский, А. М. Пазухин, А. А. Плещеев, А. П. Подуров, В. А. Прокофьев, Д. Д. Тогольский, А. В. Ястребский. Совпадений с рассказами «Ревнивый муж и храбрый любовник» и «Мачеха», кроме мелких частностей, не встретилось.

По своим художественным достоинствам оба рассказа превосходят сценки известных писателей-юмористов: Лейкина, Билибина, Мясницкого. Трудно представить, что его автором был какой-то безвестный юморист, раз появившийся и затем исчезнувший бесследно.

6

Картина сотрудничества А. П. Чехова в журналах Н. Л. Пушкарева рисуется следующим образом.

Началось оно в июне 1882 г., когда в № 22 «Света и теней» был помещен рассказ Чехова «Сельские эскулапы». В июне — августе были напечатаны «Скверная история» («Свет и тени», № 23–24), «Он и она» («Мирской толк», № 26), «Живой товар» («Мирской толк», № 28–31). Особенно активно Чехов стал выступать в «Мирском толке» к концу 1882 г. 11 ноября закончилось печатание «Цветов запоздалых», 16 декабря был опубликован рассказ «Два скандала» (№ 46), 20 декабря — «Барон» (№ 47), 31 декабря — «Месть» (№ 50). С ноября 1882 г. журналы Пушкарева начинают упоминаться в письмах Чехова.

Весной 1882 г. в «Свете и тенях» начал сотрудничать Николай Чехов (см. комментарий к подписи под рисунком «До нового пожара» в наст. томе), а в сентябре 1882 г. в «Мирском толке» с рассказом выступил Александр Чехов (Агафопод Единицын. Редька. — № 34, 18 сентября).

Видимо, в середине 1882 г. у Чеховых возникают и личные взаимоотношения с Н. Л. Пушкаревым и его братом Л. Л. Пушкаревым (и даже родственные: А. А. Ипатьева, гражданская жена Н. П. Чехова, была свояченицей Н. Л. Пушкарева). Сохранилось письмо Л. Пушкарева к Чехову, написанное 23 июля 1882 г.: «Милейший Антон Павлович! Посылаю полный комплект журналов, и если бы Вы не прислали брата, то долго пришлось бы ждать <…>. Скоро ли в Москву приедете? Николаю Павловичу, мамаше и папаше мой поклон передайте. Уважающий Вас Л. Пушк<арев>» (ЦГАЛИ). Завязываются у Чехова личные взаимоотношения и с Н. А. Путятой, негласным редактором пушкаревских журналов. «Новый редактор „Европейской биолиотеки“ Путята сказал, что все присылаемое и присланное будет напечатано», — сообщает Чехов старшему брату 25 декабря 1882 г. Далее в этом письме находится сообщение о положении Чехова в редакции «Мирского толка»: «Если хочешь писать в „Мирской толк“, то пиши на мое имя. Это важно. Вообще помни, что присланное на мое имя имеет более шансов напечататься, чем присланное прямо в редакцию. Кумовство важный двигатель, а я кум». Но Ал. П. Чехов, очевидно, пользовался посредничеством Чехова и ранее. «Попроси Христа ради Антошу, — писал он М. П. Чеховой из Таганрога 1 января 1883 г., — узнать, какая участь постигла перевод „Незнакомца“, посланный через него в „Свет и тени“?» (ГБЛ).

Любопытно письмо Чехову А. Бродского, одного из петербургских сотрудников «Света и теней», также указывающее на близкое отношение Чехова к членам редакции пушкаревских журналов: «Хочу знать: 1) Как идет журнал „Свет и тени“? Что дала редакции новая подписка? 2) Почему Анна Александровна задерживает мой гонорар? <…>. 3) По чьей инициативе сменил меня новый „Литературный обозреватель“ и почему мне ни разу даже не намекнули, что моими „заметками“ недовольны? <…> Не можете ли Вы сказать, как скоро ждет меня полная отставка в журнале „Свет и тени“?» (23 февраля 1883 г. — ГБЛ). Еще раньше с аналогичной просьбой обращался к Чехову петербургский литератор Петр Майер: «Сходите к Пушкареву <…> и попросите его возвратить мои работы, посланные в редакцию журнала „Свет и тени“ уже давно» (31 декабря 1882 г. — ГБЛ). Не менее интересны с этой точки зрения и слова Чехова в письме Лейкину между 31 июля и 3 августа 1888 г.: «Написал я рецензийку на Ваших „Карасей и щук“. Сунулся с ней — и оказывается, что о Вашей книге уже везде говорилось. Был на днях у Пушкарева на даче и просил места в „Мирском толке“ (подписчиков много — около 2500–3000) и покаялся, что попросил… Было бы мне без спроса взять и напечатать». В приписке к письму Ал. П. Чехову от 25 декабря Чехов сообщал: «Новый год встречали у Пушкарева».